БОТАНИЧЕСКИЙ САД

БОТАНИЧЕСКИЙ САД
Аптекарский огород появился в Петербурге по воле Петра Первого. Создавая военно-медицинскую службу при новой регулярной армии, царь повелел при военных госпиталях заводить плантации лекарственных растений. Главный Аптекарский огород разбили в 1714 году в новой столице на острове Корписаари, который с тех пор называется Аптекарским. Служители выращивали на огороде лечебные травы, обрабатывали их и отправляли в аптеки. Первые годы огород обслуживал только армию. К 1721 году здесь изготовлялось почти 160 наименований лекарственных препаратов: сиропы и мази, масла и порошки, пилюли и пластыри. При Анне Иоанновне огород превратился в Медицинский сад. Новое название отразило новые приоритеты: императорский двор постоянно требовал «куриозные и чуждые планты» для украшения дворцов и свежие экзотические фрукты к царскому столу — и сад начал работать на нужды декора и придворной кухни. Директором сада назначили немецкого ботаника И. Сигизбека. Исправно снабжая двор, он не забывал и науку: при Сигизбеке собирались гербарии и пополнялись коллекции живых растений, специальные ботанические экспедиции отправлялись для этих целей в разные концы России, в особых случаях садовники посылались даже за границу. Уже через несколько лет сад стал самым богатым в Европе: его 1-й печатный каталог, составленный в 1735 году, включал 1275 видов растений, из которых только 300 было чисто лекарственными.
При Елизавете Петровне все научные исследования были переведены в другой сад, располагавшийся на 2-й линии Васильевского острова, а Медицинский надолго сосредоточился на обслуживании дворцовых запросов и выращивании лекарственных растений для аптек. Наука вернулась в него только при Павле Первом: в 1798 году в Петербурге была основана Медико-хирургическая академия, и сад передали в её ведение. Здесь преподавали ботанику, которая называлась тогда «прозябословием» («прозябание» — по-старому «произрастание»).
Новая эпоха в истории сада наступила при Александре Первом: соображения государственного престижа потребовали создания в столице Ботанического сада, не уступающего знаменитым европейским садам. В 1823 году бывший огород стал Императорским Ботаническим садом, а в 1830-м перешёл из Медицинского департамента Министерства внутренних дел в ведение недавно образованного Министерства императорского двора. Появились средства на возведение современных оранжерей, покупку новых растений, семян и гербариев за границей, расширение штата. С этого времени в саду перестали готовить лекарства для аптек и он стал научно-исследовательским центром. Директором сада был назначен ботаник Ф. Фишер, которому удалось в 1823-1850 годах вновь сделать сад одним из главных ботанических центров мира.
В 1824 году архитектор И. Шарлемань разработал проект комплекса административных и жилых зданий сада, он же построил каре из 25 оранжерей и теплиц общей протяжённостью 1500 метров — эта конфигурация сохранилась по сей день. Оранжереи заполнились растениями, купленными директором во время командировки в Европу. Но Старым Светом он не ограничился: даже в Бразилии в 1830-е годы работал филиал Ботанического сада, заготовлявший и посылавший живые растения и семена в Петербург. К 1836 году коллекция сада была богатейшей в мире и насчитывала уже 15 тысяч видов — и это несмотря на страшный урон от наводнения 1824 года, когда погибло множество ценных растений. Кстати, в одном из холлов оранжереи и сегодня можно видеть на стене отметки, до которых дошла тогда невская вода. Шарлемань провёл перепланировку территории, вырыв в саду пруд и насыпав рядом холмик с беседкой — они существуют и сегодня. Он же построил дома садовника и главного ботаника. Кстати, дом главного ботаника, находящийся на углу Аптекарского проспекта и улицы Профессора Попова, в советское время пользовался популярностью среди кинематографистов: его снимали в фильмах «Звезда пленительного счастья» и «Евгений Онегин». В 1970-х годах дом сгорел, но был восстановлен.
Тяжёлый период сад пережил в начале царствования Александра Второго. В преддверии реформ Министерству двора было предложено дать стране пример экономии, и первыми «под нож» пошли «непрофильные активы», в число которых попал и сад. Было решено, что «чисто научные занятия» — не дело Императорского Ботанического сада, его задача — разведение декоративных растений на продажу и подряды на устройство цветников и живых изгородей. Исследования были полностью прекращены, особым императорским повелением саду запретили покупать новые коллекции растений. Весь научный персонал уволили, единственным оставшимся учёным был директор сада, швейцарский ботаник Э. Регель. Но истинным хозяином сада стал не он, а заведующий — барон К. Кистер, прославившийся в Министерстве двора своими драконовскими методами экономии. Начавшаяся война между директором и заведующим продолжалась несколько лет, пока Регель, преподававший ботанику детям Александра Второго, не обратился лично к императору. Он смог донести до верховной власти необходимость развития ботанической науки в саду, и император принял взвешенное решение: Кистер пошёл на повышение внутри Министерства двора, а Ботанический сад в 1863 году вывели из дворцового ведомства и подчинили Министерству государственных имуществ. С этого момента и до наших дней сад является исключительно научным учреждением. Новый директор сада Р. Траутфеттер вовсе закрыл декорационное отделение, сосредоточившись на практической помощи ботаники сельскому хозяйству. Бюджет сада возрос, что позволило возобновить пополнение коллекций и наладить в 1875 году паровое отопление в оранжереях. В 1889 году к последним прибавилась Большая субтропическая оранжерея, созданная по проекту архитектора А. Баха, а в 1899 году — Большая пальмовая оранжерея (высотой 26 метров), возведённая архитектором И. Китнером. Он же построил и оранжерею для гигантской кувшинки Victoria regia.
К началу ХХ века Императорский Ботанический сад по полноте коллекций уступал только лондонскому, а по собранию азиатской флоры не имел равных в мире. В 28 оранжереях было представлено 27793 вида растений. В 1914 году в связи с 200-летием Ботаническому саду присвоили имя Петра Великого. К юбилею по проекту архитектора А